РЯЗАНСКИЙ ОБЛАСТНОЙ СУД
ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 14 сентября 2011 г. № 33-1862
(извлечение)
Судебная коллегия по гражданским делам Рязанского областного суда рассмотрела в открытом судебном заседании дело по кассационной жалобе Н.В.Н. на решение Скопинского районного суда Рязанской области от 2 августа 2011 года, которым постановлено:
В удовлетворении исковых требований Н.В.Н. к Н.В.П., администрации МО - городской округ город Скопин Рязанской области о признании недействительным договора на передачу квартиры в собственность в порядке приватизации, о признании недействительным регистрационного удостоверения на квартиру, о применении последствий недействительности ничтожной сделки - отказать.
Взыскать с Н.В.Н. в пользу ГУ Рязанская лаборатория судебных экспертиз расходы, связанные с проведением почерковедческой экспертизы в размере <...> рублей <...> копеек.
Изучив материалы дела, заслушав доклад судьи Споршевой С.В., объяснения, судебная коллегия
установила:
Н.В.Н. обратился в суд с иском к Н.В.П., администрации МО - городской округ город Скопин Рязанской области о признании недействительным договора на передачу и продажу квартиры (дома) в собственность граждан от 11 декабря 1992 года, заключенного между администрацией города Скопина и Н.В.П., о признании недействительным регистрационного удостоверения № <...> от 11 декабря 1992 года, выданного Скопинским БТИ Рязанской области, о применении последствий недействительности ничтожной сделки путем передачи квартиры, расположенной по адресу: <...>, в муниципальную собственность муниципального образования - Скопинский городской округ.
В обоснование заявленных требований истец указал, что с ноября 1991 года состоял в браке с Н.В.П. С 24 декабря 2010 года брачные отношения между сторонами прекращены.
2 февраля 1992 года Н.В.Н. вселился и зарегистрировался по месту жительства в квартиру по адресу: <...>, в качестве супруга Н.В.П. В данной квартире Н.В.Н. проживал со своей супругой Н.В.П. вплоть до 24 декабря 2010 года.
В ноябре 2010 года Н.В.Н. узнал, что собственником вышеуказанной квартиры является его супруга на основании договора на передачу и продажу квартиры (дома) в собственность граждан от 11 декабря 1992 года и регистрационного удостоверения № <...> от 11 декабря 1992 года.
Данная квартира 11 декабря 1992 года была приватизирована Н.В.П. На момент приватизации спорной квартиры в ней в качестве члена семьи (супруга) проживал и был зарегистрирован Н.В.Н., который в соответствии со ст. 54 ЖК РСФСР (действовавшей на момент возникновения спорных правоотношений) приобрел самостоятельное право на данное жилое помещение.
Истец, наряду со своей супругой Н.В.П. имел право на участие в приватизации данной квартиры.
Из содержания и смысла статей 1 и 2 Закона РФ "О приватизации жилищного фонда в РФ" следует, что необходимым и обязательным условием для приватизации квартиры, находящейся в государственной или муниципальной собственности, в которой проживают несколько членов семьи (имеющих равные права на жилое помещение), является согласие всех членов семьи на приватизацию квартиры. Такое согласие необходимо при любом варианте приватизации: на одного из членов семьи, либо в долевую собственность всех членов семьи. Однако при приватизации спорной квартиры истец своего согласия на приобретение данной квартиры в собственность Н.В.П. не давал. Более того, о самом факте приватизации квартиры истец ничего не знал, так как Н.В.П. скрыла от него факт приобретения квартиры в собственность на свое имя.
При передаче квартиры в порядке приватизации должностные лица администрации не установили, согласен ли Н.В.Н. на приватизацию спорного жилого помещения на имя супруги, либо имеет намерение приватизировать квартиру в долевую собственность Сделка по приватизации спорной квартиры, выраженная в договоре на передачу и продажу квартиры (дома) в собственность граждан от 11 декабря 1992 года, заключенном между администрацией города Скопина и Н.В.П., не соответствует требованиям ч. 1 ст. 2 Закона РФ "О приватизации жилищного фонда в РФ" и нарушает жилищные права Н.В.Н., предусмотренные данной статьей.
Указанная выше сделка, по мнению Н.В.Н., является недействительной (ничтожной) в силу ст. 168 ГК РФ.
В дальнейшем Н.В.Н. уточнил заявленные требования, просил суд признать недействительным договор на передачу (продажу) квартиры в собственность граждан от 11 декабря 1992 года, заключенный между Скопинским стекольным заводом и Н.В.П., признать недействительным регистрационное удостоверение № <...> от 11 декабря 1992 года на имя Н.В.П. на спорную квартиру, выданное Скопинским межрайонным БТИ, передать квартиру, расположенную по адресу: <...>, в муниципальную собственность МО городской округ - город Скопин Рязанской области.
Решением суда в удовлетворении иска отказано.
В кассационной жалобе Н.В.Н. просит решение отменить, ссылаясь на неприменение судом к правоотношениям сторон ч. 1 ст. 200 ГК РФ, в соответствии с которой срок исковой давности необходимо исчислять со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права; и на необоснованность отказа суда в восстановлении срока исковой давности по уважительной причине, к которой кассатор относит тот факт, что ему было неизвестно о совершенной сделке.
Обсудив доводы кассационной жалобы, судебная коллегия не находит оснований для отмены постановленного решения.
При рассмотрении дела судом первой инстанции было установлено, что 11 декабря 1992 года между Скопинским стекольным заводом (продавцом) на основании положения о приватизации и Н.В.П. (покупателем) был заключен договор о безвозмездной передаче в собственность граждан однокомнатной квартиры, расположенной по адресу: <...>. По условиям этого договора квартира была передана Н.В.П. в собственность безвозмездно с учетом количества членов семьи - 2 человека. Право собственности Н.В.П. на спорную квартиру зарегистрировано в Скопинском межрайонном БТИ в тот же день.
Разрешая исковые требования Н.В.Н., районный суд пришел к выводу о том, что при приватизации 11 декабря 1992 года квартиры <...> Н.В.П. были допущены нарушения действующего законодательства: требования ст. 2 Закона РФ от 4 июля 1991 года № 1541-1 "О приватизации жилищного фонда в Российской Федерации" в редакции, действовавшей на момент возникновения спорных правоотношений, - не было получено согласие Н.В.Н. на приватизацию квартиры, в связи с чем указанная сделка, как не соответствующая требованиям закона, является в силу ст. 168 ГК РФ ничтожной.
Вместе с тем, требования о признании сделки приватизации квартиры недействительной заявлены Н.В.Н. по истечении срока исковой давности, который в силу ч. 1 ст. 181 ГК РФ, в редакции, подлежащей применению к правоотношениям сторон, составлял десять лет и исчислялся с момента начала исполнения сделки. Срок исковой давности по сделке приватизации спорной квартиры истек 11 декабря 2002 года. Доказательств уважительности причин пропуска указанного срока истцом не представлено, в связи с чем по заявлению ответчика о применении исковой давности суд в полном соответствии с положениями ст. 199 ГК РФ отказал в удовлетворении исковых требований.
Доводы кассатора о том, что при разрешении вопроса об исковой давности суду необходимо было исходить из положений ч. 1 ст. 200 ГК РФ, и исчислять срок с момента, когда он узнал о нарушении своего права на приватизацию квартиры, то есть с ноября 2010 г., - не могут быть приняты во внимание, поскольку указанной нормой права установлено, что исчисление начала течения срока исковой давности со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права, производится в случае, если не имеется изъятий из этого правила, установленных настоящим Кодексом и иными законами. Такое изъятие в частности установлено ст. 181 ГК РФ, регламентирующей сроки исковой давности по недействительным сделкам, в соответствии с частью 1 которой срок исковой давности по ничтожной сделке подлежит исчислению с момента начала исполнения этой сделки. Таким образом указанные доводы жалобы основаны на неправильном толковании норм права.
Ссылка в кассационной жалобе на необоснованность отказа суда в восстановлении срока исковой давности и уважительность причин его пропуска истцом также не является основанием для отмены решения суда.
Отказывая в восстановлении срока исковой давности, суд первой инстанции обоснованно исходил из положений ст. 205 ГК РФ о том, что в исключительных случаях, когда суд признает уважительной причину пропуска срока исковой давности по обстоятельствам, связанным с личностью истца (тяжелая болезнь, беспомощное состояние, неграмотность и т.п.), нарушенное право гражданина подлежит защите. Причины пропуска срока исковой давности могут признаваться уважительными, если они имели место в последние шесть месяцев срока давности, а если этот срок равен шести месяцам или менее шести месяцев - в течение срока давности.
Таких доказательств, свидетельствующих о наличии обстоятельств, предусмотренных ст. 205 ГК РФ, истец суду не представил.
Из материалов дела следует, что судом полно и всесторонне проверены обстоятельства дела, правильно определен круг юридически значимых по делу обстоятельств, дана объективная, соответствующая нормам процессуального права оценка доказательств. Выводы суда соответствуют фактическим обстоятельствам, достаточно аргументированы с применением норм материального права, регулирующего спорные отношения.
Судебная коллегия полагает, что решение суда не противоречит собранным по делу доказательствам и требованиям закона, а кассационная жалоба не содержит доводов, опровергающих выводы суда.
На основании изложенного, руководствуясь ст. 361 ГПК РФ, судебная коллегия
определила:
Решение Скопинского районного суда Рязанской области от 2 августа 2011 года оставить без изменения, а кассационную жалобу Н.В.Н. - без удовлетворения.
