НОВОСИБИРСКИЙ ОБЛАСТНОЙ СУД
КАССАЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 22 февраля 2012 года
Судья Сабельфельд А.В.
Докладчик судья Колесник Г.И.
Судебная коллегия по уголовным делам Новосибирского областного суда в составе:
председательствующего Колесник Г.И.
судей Левшаковой Т.Д., Павловой Т.В.
при секретаре Ч.
рассмотрела в судебном заседании от 22 февраля 2012 года кассационную жалобу осужденного Г.
на приговор Федерального суда общей юрисдикции Кировского района г. Новосибирска от 7 декабря 2011 года, которым
Г.,
осужден по ч. 1 ст. 30
- п. "г" ч. 3 ст. 228.1
УК РФ с применением ст. 64
УК РФ к 6 годам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.
Г. признан виновным и осужден за приготовление к незаконному сбыту наркотических средств в особо крупном размере - героин массой не менее 8,74 грамма.
Преступление совершено им при обстоятельствах, установленных приговором суда.
В судебном заседании подсудимый Г. виновным себя признал частично.
Заслушав доклад судьи областного суда Колесник Г.И., объяснения адвоката Лукьяновой Г.М., поддержавшей доводы жалобы, мнение прокурора Вильгельма А.А., полагавшего необходимым оставить приговор суда без изменения, судебная коллегия
установила:
В кассационной жалобе осужденный Г. просит приговор изменить, переквалифицировав его действия на ч. 2 ст. 228
УК РФ, по которой назначить наказание с применением ст. 64
УК РФ, ссылаясь на то, что бесспорных доказательств его вины в приготовлении к незаконному сбыту наркотических средств в особо крупном размере органами предварительного следствия не представлено, положенные в основу обвинительного приговора доказательства оценены судом выборочно, односторонне, с обвинительным уклоном.
Выводы суда о его виновности в приготовлении к сбыту наркотических средств основаны исключительно на показаниях заинтересованных в исходе дела сотрудников полиции Ш.1, К., Ш. и П., при этом показания названных оперативных сотрудников содержат существенные противоречия, не устраненные судом, которые свидетельствуют об их ложности и недопустимости.
Судом неправильно оценены показания свидетеля Г.1 (его жены) о том, что он не пояснял сотрудникам полиции при задержании о предназначении героина для последующей передачи третьему лицу.
Письменные объяснения не являются процессуальным документом, кроме того, непосредственно после задержания он дал их без консультации с адвокатом, под психологическим давлением сотрудников полиции, которые угрожали его жене привлечением к уголовной ответственности за соучастие в преступлении, о чем его жена поясняла в судебном заседании. Он испугался за жену и оговорил себя.
Умысла на сбыт героина у него не было, обнаруженное и изъятое у него наркотическое средство предназначалось для личного употребления, поскольку он страдает синдромами опийной и гашишной зависимости, что подтверждается соответствующим заключением эксперта.
Результаты оперативно-разыскных мероприятий и пояснения оперативных сотрудников полиции о поступлении оперативной информации о сбыте им наркотических средств не могут быть признаны допустимыми доказательствами его вины, так как в представленных материалах отсутствует дело оперативного учета, а также рассекреченные в установленном законом порядке результаты оперативно-разыскной деятельности, что противоречит требованиям ФЗ
"Об оперативно-розыскной деятельности".
В возражениях на кассационную жалобу осужденного Г. государственный обвинитель Богданова М.Э. указывает о несогласии с доводами жалобы, просит приговор суда оставить без изменения.
Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы и возражения на нее, судебная коллегия находит приговор суда законным, обоснованным и справедливым по следующим основаниям.
Виновность Г. в приготовлении к незаконному сбыту наркотических средств в особо крупном размере установлена совокупностью доказательств, собранных по делу, исследованных в судебном заседании и приведенных приговоре.
Доводы Г. о том, что наркотическое средство, которое было у него изъято, предназначалось для личного употребления, а не для сбыта, умысел на сбыт наркотических средств он не имел, аналогичные доводам, изложенным в его жалобе, проверялись в судебном заседании и обоснованно отвергнуты судом как не состоятельные.
Так, из показаний оперативных сотрудников отдела полиции № Х "Z" Ш.1, К., Ш. и П. в судебном заседании и на предварительном следствии, в том числе в ходе очных ставок с обвиняемым Г., следует, что решение о задержании Г. было принято в связи с поступившей оперативной информацией о незаконном сбыте последним наркотических средств в особо крупном размере на территории С. жилмассива г. Новосибирска. 25 мая 20XX года поступила оперативная информация о том, что Г. около 18 часов намеревается сбыть крупную партию героина другому лицу у дома № Х по ул. Ч., в связи с чем было принято решение о проведении в отношении Г. оперативно-разыскного мероприятия, в ходе которого полученная оперативная информация полностью подтвердилась. В указанное время к дому № Х по ул. Ч. подъехал автомобиль белого цвета, из которого вышел Г. и проследовал к первому подъезду. В связи с отсутствием конкретной информации о покупателе, они решили задержать Г. до момента передачи наркотического средства. Г. и его супруга Г.1 были доставлены в отдел полиции, где в ходе личного досмотра в присутствии понятых у Г. были обнаружены и изъяты два полиэтиленовых свертка с героином, при этом сам Г. пояснил, что данное наркотическое средство он хранил для передачи другому лицу, о чем добровольно собственноручно написал объяснение. Никто из сотрудников полиции ни Г., ни его супруге не угрожал и какого-либо давления не оказывал.
Как правильно указал в приговоре суд, сотрудники полиции с Г. до указанного дня лично знакомы не были, неприязненных отношений между ними не было, поэтому оснований оговаривать его не имели.
Несостоятельны доводы осужденного и о недостоверности показаний указанных свидетелей в связи личной их заинтересованностью в исходе дела. Каких-либо данных, свидетельствующих о недостоверности показаний оперативных сотрудников Ш., К., Ш.1., П. в силу их личной заинтересованности, в материалах дела нет, сотрудники полиции выполняли возложенные на них должностные обязанности.
Не может судебная коллегия согласиться также с доводами осужденного о недопустимости использования в качестве доказательств показаний Ш., К., Ш.1., П. в связи с тем, что в представленных материалах отсутствует дело оперативного учета в отношении Г., а также рассекреченные в установленном законом порядке результаты оперативно-разыскной деятельности.
В соответствии со ст. 12
Федерального закона "Об оперативно-розыскной деятельности" сведения об используемых или использованных при проведении негласных оперативно-разыскных мероприятий силах, средствах, источниках, методах оперативно-разыскной деятельности, о лицах, оказывающих содействие при проведении данных ОРМ на конфиденциальной основе, составляют государственную тайну, а потому названные оперативные работники вправе были не называть источник своей осведомленности.
Кроме того, суд, проверяя достоверность утверждений оперативных работников об имевшейся оперативной информации о незаконном сбыте Г. героина до проведения в его отношении оперативно-разыскного мероприятия, правильно направил запрос в орган, осуществляющий ОРД, и убедился, что до задержания Г. информация о сбыте последним партий героина действительно имела место.
Ссылки осужденного Г. на то, что материалы дела оперативного учета в отношении него не были представлены ни следователю, ни суду, не ставят под сомнение достоверность показаний оперативных работников Ш., К., Ш.1., П..
Как усматривается из ответа начальника отдела полиции № Х "Z" В.В.В. на запрос суда, поступавшая в данный отдел полиции в отношении Г. до задержания последнего оперативная информация была оформлена и зарегистрирована в оперативно-служебных документах надлежащим образом (л.д. 252).
Показания свидетелей Ш., К., Ш.1., П. суд правильно признал достоверными доказательствами вины Г., поскольку они, вопреки доводам осужденного, последовательны и непротиворечивы, согласуются между собой и с другими приведенными в приговоре доказательствами.
Свидетели Б.А.С. и Ж.М.М., которые присутствовали в качестве понятых при изъятии у Г. наркотического средства, пояснили, что Г. сам пояснил после задержания, что героин предназначен для передачи другому наркозависимому лицу.
Из протокола личного досмотра Г. (л.д. 6) следует, что у Г. были обнаружены и изъяты два полиэтиленовых свертка с порошкообразным веществом.
Согласно справке специалиста (л.д. 11) и заключению эксперта химической экспертизы (л.д. 139-141), вещество, изъятое у Г., является наркотическим средством - героин массой 8,72 грамма.
Суд обоснованно признал недостоверными показания осужденного Г. относительно цели приобретения наркотического средства в особо крупном размере, правильно указав на противоречивость и изменчивость этих показаний.
То обстоятельство, что согласно заключению амбулаторной судебно-наркологической экспертизы Г. страдает опийно-гашишной полинаркоманией, не ставит под сомнение обоснованность выводов суда о виновности Г. в приготовлении к незаконному сбыту героина и не свидетельствует однозначно о предназначении указанного наркотического средства для личного употребления.
Судом тщательно проверялись также доводы Г. о том, что объяснения, на которые ссылаются в своих показаниях Ш., К., Ш.1., П., он давал под психологическим давлением сотрудников полиции и вынужден был оговорить себя, испугавшись угроз в адрес его жены.
Данные показания суд обоснованно признал недостоверными, опровергнутыми совокупностью исследованных доказательств, в том числе вышеприведенными показаниями свидетелей Ш., К., Ш.1., П., а также показаниями свидетеля Г.1, не сообщавшей о наличии какой-либо угрозы по отношению к ней.
Ссылка в жалобе осужденного на то, что письменные объяснения (л.д. 7) он давал без консультации с адвокатом, не состоятельна, поскольку Г. не заявлял требований о предоставлении ему адвоката, кроме того, присутствие адвоката при даче объяснений уголовно-процессуальным законом не предусмотрено, так как объяснения не являются доказательством по уголовному делу, и суд не ссылался на них как на доказательство вины Г.
Тщательно исследовав обстоятельства дела и правильно оценив все доказательства по делу в совокупности, в том числе и показания свидетеля Г.1 (супруги осужденного), суд пришел к обоснованному выводу о доказанности вины Г. в приготовлении к незаконному сбыту наркотических средств в особо крупном размере и верно квалифицировал его действия по ч. 1 ст. 30
- п. "г" ч. 3 228.1
УК РФ.
Наказание Г. назначено судом в соответствии с требованиями закона, соразмерно содеянному им, с учетом данных о личности, влияния назначенного наказания на его исправление и на условия жизни его семьи и конкретных обстоятельств дела.
Совокупность приведенных в приговоре смягчающих наказание обстоятельств и отсутствие отягчающих обстоятельств позволили суду на основании ст. 64
УК РФ назначить Г. наказание ниже низшего предела, предусмотренного санкцией ч. 3 ст. 228.1
УК РФ.
Вместе с тем, учитывая общественную опасность содеянного Г., суд сделал правильный вывод о возможности его исправления лишь в условиях изоляции от общества.
С учетом общественной опасности содеянного Г. назначенное ему наказание является, по мнению судебной коллегии, справедливым.
Вопреки доводам осужденного Г., данное уголовное дело органами предварительного следствия расследовано, а судом рассмотрено всесторонне, полно и объективно. Выводы суда, изложенные в приговоре, соответствуют фактическим обстоятельствам дела, надлежащим образом обоснованы и мотивированы.
Нарушений уголовно-процессуального законодательства, влекущих отмену либо изменение приговора, из материалов дела не усматривается.
На основании изложенного, руководствуясь ст. 377
, 378
, 388
УПК РФ, судебная коллегия
определила:
Приговор Федерального суда общей юрисдикции Кировского района г. Новосибирска от 7 декабря 2011 года в отношении Г. оставить без изменения, а его кассационную жалобу - без удовлетворения.
