ПРЕЗИДИУМ НИЖЕГОРОДСКОГО ОБЛАСТНОГО СУДА
ПОСТАНОВЛЕНИЕ
от 10 июня 2010 г. № 44у-177/2010
Президиум в составе:
председательствующего Каневского Б.С.,
членов президиума Лазорина Б.П., Лысова М.В., Погорелко О.В., Попова В.Ф., Прихунова С.Ю.,
с участием исполняющего обязанности прокурора Нижегородской области Шахнавазова Р.А.,
при секретаре С.,
рассмотрел надзорную жалобу осужденного Г. на приговор Кстовского городского суда Нижегородской области от 25 октября 2004 года, которым
Г., <...>, не судимый,
осужден по ч. 3 ст. 162 УК РФ к наказанию в виде лишения свободы на срок 8 лет, с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.
Кассационным определением судебной коллегии по уголовным делам Нижегородского областного суда от 17 декабря 2004 года приговор оставлен без изменения.
В надзорной жалобе осужденный Г. просит о пересмотре судебных решений, переквалификации его действий на ч. 2 ст. 161 УК РФ и смягчении назначенного судом наказания. При этом указывает на то, что умысла на разбойное нападение у него не было, применением насилия, опасного для жизни и здоровья потерпевшего, он не угрожал. Кроме того, полагает, что садовый домик, в котором находился потерпевший В., жилищем не является.
Надзорное производство возбуждено судьей Нижегородского областного суда Семановой С.Н.
Заслушав доклад судьи Нижегородского областного суда Потаповой И.А., изложившей обстоятельства дела, мотивы надзорной жалобы и постановления о возбуждении надзорного производства, мнение исполняющего обязанности прокурора Нижегородской области Шахнавазова Р.А., полагавшего состоявшиеся судебные решения изменить, президиум Нижегородского областного суда
установил:
Приговором суда первой инстанции Г. признан виновным и осужден за разбой, то есть нападение в целях хищения чужого имущества, совершенное с угрозой применения насилия, опасного для жизни и здоровья, группой лиц по предварительному сговору, с незаконным проникновением в жилище.
Преступление совершено при следующих обстоятельствах.
16 января 2004 года в дневное время З., Б. и Г. приехали в садоводческое общество "Здоровье", где принесенными с собой монтажками и топором взломали входную дверь дома-дачи <...>, проникли внутрь жилища и напали на В., затащили его в комнату дома, уложили на пол, где Г. удерживал его в таком положении, не давая возможности убежать и сообщить о случившемся, угрожая при этом убийством. Одновременно с этим З. и Б., действуя группой лиц с Г., в присутствии В. открыто похитили из его дома-дачи принадлежащее потерпевшему имущество, причинив последнему материальный ущерб на сумму 33620 рублей.
Выводы суда о виновности Г. в совершении указанного преступления соответствуют фактическим обстоятельствам уголовного дела и подтверждены совокупностью исследованных и приведенных в приговоре доказательств, которым дана надлежащая оценка в соответствии с требованиями ст. 88 УПК РФ, с точки зрения их относимости, допустимости, достоверности.
Нарушений уголовно-процессуального закона, влекущих за собой отмену состоявшихся судебных решений, по данному уголовному делу допущено не было.
Требование Г. о переквалификации его действий с ч. 3 ст. 162 УК РФ на ч. 2 ст. 161 УК РФ в связи с отсутствием у него умысла на разбойное нападение, а также в связи с тем, что применением насилия, опасного для жизни и здоровья потерпевшего, он не угрожал, не основано на законе и не подкрепляется материалами дела.
О том, что Г. совершено именно разбойное нападение с угрозой применения насилия, опасного для жизни и здоровья, свидетельствуют показания потерпевшего В., из которых следует, что человек, находившийся с ним в комнате, то есть Г., удерживая потерпевшего, высказывал в его адрес угрозы убийством, и он (В.) воспринимал эти угрозы как реальные, опасался за свою жизнь и здоровье.
Доводы жалобы осужденного о том, что в его действиях отсутствует квалифицирующий признак преступления "с незаконным проникновением в жилище", поскольку, по мнению Г., садовый домик жилищем не является, также являются несостоятельными.
Согласно примечанию к ст. 139 УК РФ, под жилищем понимаются индивидуальный жилой дом с входящими в него жилыми и нежилыми помещениями, жилое помещение независимо от формы собственности, входящее в жилищный фонд и пригодное для постоянного или временного проживания, а равно иное помещение или строение, не входящие в жилищный фонд, но предназначенные для временного проживания.
Таким образом, садовый домик является жилищем, поскольку предназначен для временного проживания людей.
Вместе с тем, президиум считает, что приговор в отношении Г. подлежит изменению по основаниям, предусмотренным п. 3 ч. 1 ст. 379, п. 1 ст. 382, ч. 1 ст. 409 УПК РФ, а именно в связи с неправильным применением уголовного закона.
В соответствии с ч. 2 ст. 35 УК РФ, преступление признается совершенным группой лиц по предварительному сговору, если в нем участвовали лица, заранее договорившиеся о совместном совершении преступления.
По смыслу закона, договоренность о применении к потерпевшему насилия, опасного для жизни и здоровья, либо о высказывании угроз применения такого насилия должна иметь место до совершения преступления. В противном случае лицо должно нести ответственность лишь за совершенные им действия.
Как установлено судом, Г., совершая разбойное нападение на потерпевшего В., действовал группой лиц по предварительному сговору с З., Б. Данный вывод суд мотивировал тем, что умысел на хищение возник у соучастников в машине, когда они проезжали мимо садоводческого товарищества. О совершении преступления группой лиц свидетельствует тот факт, что действия подсудимых были совместными и согласованными, все трое заглядывали в дом, все трое ломали дверь, один охранял потерпевшего, а двое других переносили имущество в машину.
Между тем, суд, делая вывод о наличии у осужденного Г. предварительного сговора на разбой с З., Б., в приговоре не привел доказательств, подтверждающих данное обстоятельство.
Так, для квалификации действий Г. как разбой, совершенный группой лиц по предварительному сговору, необходимо установить, что у него с другими соучастниками до совершения преступления состоялась договоренность о применении в отношении потерпевшего психологического насилия, в данном случае угроз убийством.
Однако из приговора видно, что Г. отрицал наличие между ним и другими соучастниками предварительного сговора на совершение разбойного нападения.
Согласно показаниям потерпевшего В., угрозу применения в отношении него насилия, опасного для жизни и здоровья, высказывал только один человек, который находился с ним в комнате.
Из показаний свидетелей по данному делу З. и Б., данных на предварительном следствии и оглашенных в судебном заседании с согласия сторон, в соответствии со ст. 281 УПК РФ, также следует, что они, похищая имущество В., видели, как Г. удерживал потерпевшего. При этом насилия, опасного для жизни и здоровья, лично они (З. и Б.) не применяли, угроз применения такого насилия в адрес потерпевшего не высказывали. Предварительного сговора на совершение разбойного нападения у них не имелось.
Таким образом, каких-либо данных о том, что З., Б. и Г. заранее договорились о применении в отношении потерпевшего В. насилия, опасного для его жизни и здоровья, либо об угрозе применения такого насилия, в приговоре не приведено.
Согласно ст. 36 УК РФ, эксцессом исполнителя признается совершение исполнителем преступления, не охватывающегося умыслом других соучастников.
При таких обстоятельствах действия Г., направленные на хищение имущества В., совершенные с угрозой применения насилия, опасного для жизни и здоровья потерпевшего, президиум признает эксцессом исполнителя.
Исходя из этого, квалифицирующий признак разбоя "группой лиц по предварительному сговору" подлежит исключению из осуждения Г. по ч. 3 ст. 162 УК РФ, в связи с чем действия Г. следует квалифицировать как разбой, то есть нападение в целях хищения чужого имущества, совершенное с угрозой применения насилия, опасного для жизни и здоровья, с незаконным проникновением в жилище.
Кроме того, указание суда первой инстанции на то, что "Г., отбывая наказание по предыдущему приговору, нигде не работал, наказы суда не исполнял", противоречит требованиям ст. ст. 6, 60 УК РФ, в связи с чем подлежит исключению из описательно-мотивировочной части приговора.
Учитывая снижение степени и изменение характера общественной опасности совершенного осужденным Г. преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 162 УК РФ, а также положения ст. ст. 6, 60, 61, ч. 1 ст. 62 УК РФ (в редакции ФЗ РФ № 141-ФЗ от 29.06.2009 года) и наличие ранее установленных судом первой инстанции обстоятельств, влияющих на наказание, президиум приходит к выводу о соразмерном смягчении Г. наказания.
На основании изложенного, руководствуясь ст. ст. 407, 408, 409, президиум Нижегородского областного суда
постановил:
Приговор Кстовского городского суда Нижегородской области от 25 октября 2004 года и кассационное определение судебной коллегии по уголовным делам Нижегородского областного суда от 17 декабря 2004 года в отношении Г. изменить.
Исключить из описательно-мотивировочной части приговора указание на то, что "Г., отбывая наказание по предыдущему приговору, нигде не работал, наказы суда не исполнял".
Исключить из осуждения Г. по ч. 3 ст. 162 УК РФ квалифицирующий признак разбоя "группой лиц по предварительному сговору".
Смягчить назначенное Г. по ч. 3 ст. 162 УК РФ наказание до 7 лет 6 месяцев лишения свободы.
В остальной части судебные решения оставить без изменения.
Председательствующий
Б.С.КАНЕВСКИЙ
